– Ивэн, начальники штабов рядом со мной, – раздался в трубке голос президента. – Мы на пути в бомбоубежище.
Маккаскелл быстро и почти дословно изложил план генерала Бауэра, не вдаваясь в дополнительные объяснения. Он знал, что Билл Мэттьюс куда сообразительнее, чем полагают его противники и недоброжелатели.
– Через сколько минут произойдет взрыв над Вашингтоном? – спросил Мэттьюс.
– Через семь или восемь. А нашей ракете нужно пять минут для выхода на надлежащую высоту. Вы должны осуществить запуск немедленно, господин президент. Военные рядом с вами точно знают, на какой высоте необходимо взорвать ракету, чтобы получить нужный эффект.
– Оставайтесь на проводе.
Маккаскелл с ужасом представил, что начальники штабов начнут сейчас задавать вопросы и выдвигать возражения. Тогда как и секунды терять нельзя!
Однако пауза оказалась предельно короткой. Голос Мэттьюса опять зазвучал в трубке:
– Военные говорят, что электромагнитный импульс такой силы приведет к падению половины самолетов, находящихся в американском воздушном пространстве. Будут и другие жертвы. Ивэн, вы абсолютно уверены, что эти две российские ракеты не самоуничтожатся, как другие?
Значит, генерал Бауэр солгал ему насчет самолетов. Впрочем, Маккаскеллу было ясно, почему он это сделал.
– Билл, над Виргинией прямо сейчас гребаный атомный гриб. И скоро такой же будет на месте Вашингтона. К тому же это, очевидно, наш последний шанс покончить с «Тринити». Не исключено, что уже завтра вы потеряете контроль над нашими ядерными арсеналами. – Тут Маккаскелл похолодел от новой ужасной мысли. – Возможно, вы уже сейчас этого контроля не имеете.
Маккаскелл слышал далекие голоса.
– Генералы говорят, – сказал Мэттьюс, – что для верности надо запустить минимум три ракеты в разных концах страны. Только тогда мы получим импульс, который надежно покроет всю территорию и вырубит все, что нужно вырубить.
– Хорошо. Но что бы вы ни решили сделать, делайте это сию секунду!
– Ядерный кейс открыт. Я готов подтвердить подлинность кода.
– Ну, слава Богу…
– А теперь в укрытие, Ивэн. Ваша жизнь нужна Кэйти и мальчикам.
Маккаскелл снова пронзил страх за семью. Лучше теперь об этом не думать!
– Было честью работать с вами, господин президент. Я вешаю трубку.
Маккаскелл встал и посмотрел на десантников.
– Президент приказал мне лететь в безопасное место.
Солдаты явно обрадовались. Все трое бросились бегом к вертолету, который стоял неподалеку от входа в лабораторию. Пока Маккаскелл забирался в вертолет, в его голове звучало "на пол и под укрытие!".
"На пол и под укрытие!" – когда-то вдалбливал в головы ребят учитель начальной школы. И они весело падали на пол и залезали под парты. Но сейчас… где оно, укрытие? Учитывая, что случилось в Виргинии, было непросто угадать, где именно рванет бомба. Удирая на вертолете, можно случайно угодить прямехонько в эпицентр. Кроме того, шестое чувство подсказывало Маккаскеллу, что предоставленный самому себе в кризисном штабе в Белых Песках, генерал Бауэр способен учинить какую-нибудь страшную глупость.
– Обратно на базу! – крикнул Маккаскелл пилоту. – Назад к кризисному штабу в Белых Песках!
Вертолет взмыл в небо, и пилот, без большого энтузиазма повинуясь приказу, направил вертолет на восток.
Вместилище
– Хватит загадки загадывать, – сказал «Тринити». – Кто подходит для перевода в состояние «Тринити» больше, чем я?
Очевидно, и ярость была предусмотрена в программе аудио-симулятора, потому что в бесстрастном машинном голосе я теперь явно слышал гнев. У меня было всего лишь семь минут, чтобы убедить компьютер уничтожить две остающиеся ракеты.
– Никто лучше вас для этого не подходит. Точнее, все плохи, и никто не подходит.
– Что вы, черт возьми, имеете в виду?
– Сотни миллионов лет назад, когда человека еще и в проекте не было, произошло событие, которое определило наше будущее.
– Что за событие?
– Природа случайно нащупала поразительно эффективный метод стремительно увеличивать генетическое разнообразие живых существ. Теперь догадываетесь, о чем я говорю?
– Сами скажите!
– Половое размножение. Те виды живых организмов, которые разделились на два пола, получили огромные преимущества в борьбе за выживание. Млекопитающие – потомки именно этих существ. А в человеке – единственном полностью сознательном млекопитающем – гормональная и анатомическая разница самца и самки, мужчины и женщины увенчалась развитием непохожих душ. Сложно отделить наследственность от влияния окружающей среды и воспитания, но одно не вызывает ни малейшего сомнения: мужчина и женщина очень различные существа.
– Самец агрессивен и склонен к насилию, – сказал компьютер. – Им управляет навязчивая потребность совокупляться с максимально возможным количеством самок, чтобы обеспечить максимальное воспроизводство своих генов. На протяжении тысячелетий этот инстинкт буйного размножения формировал модель поведения мужчины: отчаянный промискуитет. А женщина каждый раз беременна ребенком только от одного мужчины.
Она стремится найти надежного партнера с отличными генами, и ребенка ей приходится вынашивать и рожать самой. Это произвело душу, сосредоточенную на лелеянии, а не на насилии. Женщины, в массе, решительно предпочитают стабильную любовь одного непрочным случайным связям. Эти психологические различия имеют глубокие последствия, хотя сами по себе трудно измеряются в цифрах и процентах.